Психология наказания: переход от инструментальной агрессии к враждебной

Психология наказания является самой сложной, тонкой и ответственной частью психологии человеческой агрессивности и социализации индивида. В процессе социализации детей без применения наказания невозможно обойтись, поэтому следует хорошо знать возможные способы наказания, о том, когда их можно применить, когда они эффективны и в каких случаях, наоборот, приносят вред или ведут к обратным, нежелательным результатам.

Разновидности наказания

Наказания, или отрицательные социальные санкции, бывают психологическими, физическими и комплексными. Выражение недовольства мимикой и жестами, словесное замечание или выговор, критика и многое другое в этом роде – виды наказания. О физических видах наказания подробно говорить не приходится: они общеизвестны и тоже широко применяются. Комплексное же наказание включает как физические, так и психологические компоненты.

При принятии решения о применении наказания одно важное обстоятельство всегда следует иметь в виду: любое наказание является агрессией, применяемой агентом социализации к социализируемому индивиду. Это либо ответная агрессия на асоциальное или антисоциальное поведение ребенка или взрослого, либо, в некоторых случаях, месть за содеянное. Нередко для регуляции поведения детей и взрослых применяется угроза наказания. Многие специалисты считают, что угроза возможного наказания – это форма словесно выраженной агрессии, хотя такая угроза может быть также невербальной или сочетанием вербальных и невербальных средств. Наказания чреваты такими последствиями, о которых родители и другие агенты социализации даже не могут догадаться. Поэтому сейчас следует выяснить, в каких случаях наказания эффективны как средства социализации, а затем стоит рассмотреть вредные последствия наказания.

Содержательному обсуждению данного вопроса помогает то, что в психологии уже проведено значительное количество исследований различных форм наказания и наиболее эффективных способов их применения. При обсуждении этих вопросов следует отталкиваться от того материала, который содержится в книге Р. Бэрона и Д. Ричардсон «Агрессия». Дальнейшее расширение данной тематики возможно с привлечением нового материала из социальной психологии, юридической психологии, криминологии, педагогики и из повседневной практики.

Если наказание применяется с соблюдением определенных правил, оно может стать эффективным средством модификации поведения человека. Рассмотрим эти правила:

• Когда ребенка наказывают, он должен четко осознать, за какое поведение его наказывают. Наказание и наказуемое поведение должны ясно осознаваться и ассоциироваться в сознании наказуемого индивида. Если одно и то же наказание повторяется, эта связь должна быть четко осознаваемой каждый раз.

• Наказание должно непосредственно последовать за поступком. Отсроченное наказание менее эффективно. Между наказуемым поступком и наказанием не должен лежать интервал времени, в течение которого ребенка совсем не наказывают, даже замечания не делают. Немедленное наказание предотвращает получение удовольствия или выгоды от подлежащего наказанию поступка. Когда же к совершению поступка примешивается удовольствие, наказание в значительной степени теряет свою силу, справедливо полагает А. Бандура.

• Правило последовательности наказания формулируется следующим образом: «Наказание окажется наиболее эффективным, если его будут применять последовательно, то есть за одно и то же нарушение всегда будет назначаться одна и та же санкция; нельзя один раз наказать за проступок, а в другой раз – проигнорировать подобное поведение».

Громогласное обещание наказать, не подкрепляемое конкретными данными, показывают ребенку, что агрессивные дела допустимы.

• Агент социализации должны предложить ребенку альтернативу тому поведению, за которое его наказывают. Если так нельзя поступить, то что же можно и как можно? Как говорил А. Бандура, предложение альтернативы закладывает основы будущих поощрений.

Если ребенку просто запретить что-то, он не будет знать, что делать, и он может стать робким и нерешительным.

• В качестве наказания можно избрать временную изоляцию ребенка, что покажет ему, что его поведение не поощряется.

• Назначая наказание, ребенку надо объяснить, почему его наказывают.

Стоит добавить, что такие объяснения способствуют социально-психологическому росту и созреванию ребенка как личности. Они, в частности, способствуют интериоризации социальных норм и развитию самоконтроля.

Вредные последствия

Речь идет, в первую очередь, о вредных последствиях физических последствия наказаний. Перечислим основные из них:

• Родители, применяющие к своим детям способы физического наказания, могут стать для них примером агрессивности, социальными моделями агрессивного поведения.

• Ребенок может подумать, что агрессивность допустима, но только по отношению к более слабым. Он убедится, что физическая агрессия – эффективное средство контроля над другими людьми. Добавим, что растущая в таких условиях личность, став взрослой, сможет уважать только принудительную, насильственную власть.

• Некоторые из тех детей, которых часто наказывают, стараются избегать родителей. В результате этого ребенок может оказаться в опасной компании делинквентных детей и подростков, совершающих рискованные антисоциальные действия. Перед нами, как нетрудно видеть, стратегия ухода из фрустрирующей ситуации.

• Другая часть детей может оказывать родителям сопротивление, в том числе физическое. Это будет препятствовать их правильной социализации. Добавим, что в данном случае ребенок спонтанно применяет агрессивную стратегию адаптации.

• Когда после наказания ребенок очень рассержен и возбужден, ему будет трудно усвоить альтернативное поведение, что тоже препятствует его социализации.

• Если дети изменяют свое поведение в результате очень сильного внешнего воздействия, они не усвоят нормы этого поведения – навязанного и принудительного. Эти нормы не станут для них личными ценностями. Они из-за страха наказания повинуются лишь до тех пор, пока за ними наблюдают. Как указывал А. Бандура, «...наказание заставляет скрывать внешние проявления нежелательного поведения, но не устраняет его».

Многие специалисты полагают, что для дальнейшего углубления анализа вредных последствий наказания следует применить теорию когнитивного диссонанса, представления о внешнем и внутреннем оправдании поведения и другие концепции современной социальной психологии. В связи с рассмотрением наказания и его последствий возникает очень много новых вопросов, выяснение которых возможно лишь при учете существования других механизмов социализации, в связи с проблемой стиля социализационной активности родителей и другими вопросами.

Пунитивность и непоследовательность – факторы, способствующие развитию агрессивных детей

Строгость наказания, а тем более физического наказания – одна из причин развития агрессивности детей. Однако тщательные исследования Р. Сирсау, Э. Маккоби и других психологов показали, что к такому результату приводят не столько физические наказания, сколько непоследовательность в применении родителями воспитательных методов. Родители «трудных» или «проблемных» детей бывают не столько чрезмерно пунитивными: они, как писал, резюмируя соответствующие исследования, Л. Берковиц, отличались низкой эффективностью в воспитании дисциплинированности у своих детей. Эти родители не были достаточно избирательными и последовательными в выборе действий, за которые награждали или наказывали, и постоянно, без разбору, придирались, ругались и угрожали своим детям. Из этого описания родительского поведения видно, что, по существу, речь идет о родителях-невротиках. Эти люди неразумно и несправедливо наказывают детей, плохо понимая, за что можно наказывать и за что нельзя.

Наиболее опасные виды родительской агрессии

Какой вид агрессии наиболее опасен как форма утверждения власти родителя? Данную проблему также вкратце обсуждает Л. Берковиц, который одним из первых стал систематически различать две формы агрессии – эмоциональную и инструментальную. Он отметил, что одно дело – эмоциональная агрессивная реакция родителя на нежелательное поведение ребенка и совсем другое дело – хладнокровная и расчетливая пощечина. Между ними он видит огромную психологическую разницу. И та, и другая форма физического наказания утверждают власть родителя, но они неравнозначны. «Не каждая порка обязательно становится шагом в развитии подростковой преступности». Но обсуждение данного вопроса он не углубляет, а лишь ссылается на исследования Д. Бомринд.

Между тем вопрос очень важный, и при углублении его исследования можно даже показать, как применить получаемое знание в практике воспитания детей и подростков. Можно заключить следующее:

1. когда родитель эмоционально и агрессивно реагирует на определенные поступки ребенка, но в остальное время отношение к нему ровное и насыщено любовью, ребенок понимает, что его агрессивная «вспышка» – это реакция на свои определенные действия, а не на личность в целом. Такая родительская агрессия как форма утверждения власти и регуляции ролевого поведения ребенка не представляет серьезной опасности для ребенка и не вызывает в нем развития агрессивности как комплекса характера;

2. наоборот, применение холодно-расчетливых агрессивных действий воспринимается ребенком как жестокость и признак отсутствия любви к нему. Можно предположить, что такая инструментальная агрессия с большей вероятностью способствует развитию агрессивной и антисоциальной личности ребенка, чем первая форма агрессии. Эмоциональная агрессия родителя вызывает недовольство ребенка, тогда как холодная инструментальная агрессия – ответную агрессию и ненависть.

Но и непоследовательность не всегда выражается одинаковым образом, и в зависимости от того, какую ее форму проявляют родители, результаты также бывают разными.

Но непоследовательность выражается по-разному, и, по-видимому, полезно учитывать существование двух ее видов, впервые выделенных Р. Парком и Р. Слейби. Эти авторы различают два ее вида:

• интрасубъективная непоследовательность;

• интерсубъективная непоследовательность.

Вкратце стоит рассмотреть эти два вида непоследовательности агентов социализации.

• Под интрасубъективной непоследовательностью авторы понимают то явление, когда родители, воспитатели вообще, установив определенные правила поведения детей, в различных случаях неодинаково реагируют на их нарушение. Они непоследовательны в реализации своих угроз наказания. Такое поведение можно объяснить или их безразличием к детям, или их сверхзанятостью. Поэтому «...эти люди наказывают своих детей за определенные действия в одних случаях и игнорируют такие же самые действия в других обстоятельствах».

Оказалось, что у подростков с асоциальным поведением матери были пунитивными в одних случаях и попустительствовали им – в других. Такое поведение родителей может быть одним из выражений их невротизма.

• Интерсубъективная непоследовательность состоит в том, что два агента социализации, в данном случае, родители, по-разному реагируют на нарушения норм со стороны ребенка. Этот тип непоследовательности встречается в двух случаях:

а) родители находятся в конфликтных отношениях;

б) один из них внутри семьи явно доминирует над другим.

Оказывается, что среди детей, родители которых конфликтовали вокруг методов их социализации, впоследствии оказывается больше индивидов с антисоциальными установками, чем среди тех, у родителей которых по этому вопросу существовало согласие. Последние были более мирными людьми.

Однако главная проблема остается неразрешенной, а именно: каким образом та или другая форма непоследовательности приводит к подобному результату? Какая существует разница между воздействиями этих двух форм непоследовательности? Работу каких конкретных психологических механизмов они активизируют? Почему не все дети, оказавшись в такой семейной ситуации, становятся агрессивными правонарушителями?

Известно также, что непоследовательность социализации в семье является одним из условий развития у части детей психических нарушений, в том числе шизофрении.

Если это так, то можно предположить, что указанные нарушения являются результатом очень сложных психических процессов и свидетельствуют о провале попыток детей приспосабливаться к сложным и противоречивым требованиям родителей. В частности, дети в таких семейных отношениях, очень часто переживают ролевые конфликты из-за противоречивости или несовместимости тех двух групп ожиданий, которые предъявляют к ним родители. Вследствие этого они могут иметь также спутанность самосознания. Исследование «Я-концепции» таких детей представляет значительный интерес. Источником их антисоциальности может быть противоречивая структура их «Я-концепций». Их самооценки так же, как элементы «Я-концепций», должны быть противоречивыми.

В подобных ситуациях детям трудно определить, кто из родителей прав, а кто неправ, чему верить, какая форма поведения является наиболее приемлемой для них. Согласованность требований родителей и других воспитателей – главное условие формирования здоровой и зрелой личности.

Исследователи возрастных аспектов развития агрессивности детей обычно рассматривают генезис агрессивности в общем и целом, без дифференциации ее разновидностей. Такой подход полезен, но может остаться описательным, не раскрывая подлинные механизмы генезиса агрессии.

Можно прибегнуть к гипотезе, согласно которой возникновение инструментальной и враждебной разновидностей агрессии из общего источника – наследственной предрасположенности к агрессии – имеет различия как в аспекте механизмов, так и в своих проявлениях. Попробуем доказать это утверждение с помощью целого ряда фактов и аргументов.

Вспомним опыты Дж. Уотсона: ограничив движения новорожденного ребенка, он наблюдал его импульсивное недовольство, враждебной злость и попытки оттолкнуть прочь руки удерживающего его человека. Это прямая и непосредственная эмоционально-агрессивная реакция на фрустратор. У ребенка при переживании враждебности и выполнении этих простых агрессивных движений нет, и не может быть других целей, поскольку он просто не способен к целеполаганию.

Отсюда ясно так же, что если тугое пеленание оказывает влияние на психическое развитие детей, то в первую очередь – на развитие враждебной, иррациональной агрессивности. Движения ребенка в последующем, после освобождения от пеленок, развиваются нормально, но в его психике остается «след» в виде склонности к эмоциональным взрывам, в частности – к враждебности и агрессии.

Обобщив, делаем вывод, что, если в определенном этносе существует обычай тугого пеленания новорожденных, можно ожидать, что в нем будет много индивидов, склонных к иррациональной агрессивности. Тип с враждебной агрессивностью как комплексом характера может стать общеэтническим личностным типом.

Эта линия развития эмоциональной агрессивности ребенка в семье может продолжаться многие годы, под воздействием различных неприятных стимулов. Если, например, родители подвергают ребенка физической агрессии, то его ответная агрессивная реакция почти всегда является враждебной, а не инструментальной. Это непосредственная защитная агрессия. Когда такой агрессор нападает на другого человека, его целью становится нанесение ущерба жертве: других целей у него нет.

Разрушительное отношение ребенка к игрушкам и другим предметам, то есть детский вандализм, является развитой формой враждебной агрессии.

Начало генезиса

Инструментальная агрессия, как известно, не является самоинструментальной целью, а служит другим целям. Каким образом начинается ее агрессии генезис в самом начале развития личности ребенка? Поскольку возникновение этого вида агрессии происходит с некоторым опозданием по сравнению с появлением враждебной агрессии, «момент» ее возникновения трудно установить. Но она, по-видимому, появляется не раньше конца первого года жизни, когда ребенок приобретает способность ставить перед собой простейшие цели и отличает себя от окружающего мира.

Например, ребенок может побить сестричку не столько из-за досады на нее, сколько для того, чтобы привлечь к себе внимание родителей, которые недостаточно времени уделяют общению с ним. Различные проявления инструментальной агрессии в поведенческом репертуаре ребенка наблюдаются после рождения в семье второго ребенка: появляется зависть, а в ее составе или в связи с ней – инструментальная агрессия. Примеров этого достаточно в трудах Б. Спока, А. Фромма и других психологов детства и детских психиатров.

Сочетание двух видов агрессии

Уже в поведении завидующего младшему ребенку, можно наблюдать сложное сочетание враждебной агрессии с инструментальной. Например, известны случаи, когда первенцы наносят физические травмы новорожденным. Какая это форма агрессии? Можно предположить, что здесь сочетание двух описанных выше форм агрессии. Второй ребенок является фрустратором для первенца, и он враждебно относится к младшему. Следовательно, его агрессия – враждебная. Но он одновременно хочет устранить новорожденного, чтобы вернуть себе неразделенную любовь и внимание родителей. Это уже другая цель. Следовательно, агрессия ребенка является также инструментальной. Это просто означает, что агрессивные действия первенца исходят одновременно, по крайней мере, из двух мотивов:

1. из желания нанесения непосредственного вреда сопернику;

2. из цели полного и единоличного обладания родителями.

Конечно, возникает вопрос: можно ли в последовательности агрессивных действий ребенка разглядеть и разграничить те из них, которые исходят из враждебного мотива, и те, которые являются чисто инструментальными? Следует полагать, что эта задача частично разрешима, если перед нами случай, когда агрессия ребенка выражается не одним слитным действием, а последовательностью действий, в том числе речевых.

Теперь вернемся к уже описанному раньше случаю и попытаемся показать, каким образом конкретно возникает инструментальная агрессия ребенка.  Помня пример из книги А. Бандуры и Р. Уолтерса: на миролюбивого мальчика нападают двое других и избивают. Отец жертвы видит это, подходит, требует от сына подняться на ноги, вручает ему свой ремень и посылает побить этих агрессивных мальчиков. «Иначе я тебя выпорю», – угрожает он. Сын поднимается и начинает драться. Он ведет себя инструментально-агрессивно, так как желает получить одобрение отца. Так ребенок приобретает новые формы инструментальной агрессии и, возможно, в нем начинают развиваться новые черты характера. Что касается подобных случаев, то в них даже имеет место превращение враждебной агрессии мальчика в инструментальную. Здесь отображено сочетание двух видов агрессии и взаимные переходы между ними. Рассмотрим эти процессы несколько более подробно.

Вознаграждения референтных лиц и переход от инструментальной агрессии к враждебной

Подкрепление и генерализация агрессии

Вознаграждая ребенка за агрессивное поведение, мы подкрепляем его и повышаем вероятность повторения тех же действий в будущем. Это первый и главный из эффектов-следствий подкрепления агрессивного поведения. Например, когда отец учит малолетнего сына отвечать агрессией на нападения и унижения со стороны людей, он тем самым делает более вероятным, что сын в сходных ситуациях ответит агрессивной реакцией. Факт хорошо известный психологам.

Психологические исследования позволили также обнаружить явление генерализации агрессивных реакций. Это означает, что если мы поощряем агрессивные действия ребенка по отношению к определенному объекту, то его агрессия вскоре выходит за пределы этого объекта и направляется на другие объекты, сохраняя направленность на прежний объект. Ребенок начинает агрессивно действовать и в таких ситуациях, в которых на него никто не нападает. «На самом деле, — отмечает Л. Берковиц, – вознаграждения порой имеют гораздо более глубокое влияние, чем кто-то мог бы подумать. Они могут усиливать не только намеренные действия, но также другие тенденции того же общего характера».

Переход от инструментальной агрессии к враждебной

В приведенном Л. Берковицем описании генерализации агрессивной реакции есть «момент», на который он, насколько нам известно, не обратил внимания. Между тем это намек на существование еще одного важного следствия вознаграждения агрессивного поведения ребенка.

Давайте подумаем, что означает наблюдение, что ребенок начинает вести себя агрессивно даже в тех ситуациях, в которых на него никто не нападает, то есть у него нет непосредственных фрустраторов. Это явление можно интерпретировать как переход от инструментальной агрессии к враждебной. Возможно также, что имеет место преобразование инструментальной агрессии во враждебную, переход от защитной агрессии к хулиганской ее разновидности.

Но для подобного перехода нужно хотя бы одно дополнительное условие: индивид должен приписать другим объектам враждебное значение, то есть должен использовать механизм атрибуции. У детей, надо полагать, использование механизма атрибуции враждебности происходит подсознательно. Возможно, что вместе с атрибуцией преобразование одного вида агрессии в другой осуществляется с участием и других психологических механизмов. С помощью описанных механизмов агрессивное поведение детей и подростков приобретает разнообразие, охватывает большой круг социальных объектов, не имеющих никакого отношения к его первоначальным фрустрациям и унижениям.

Расширяя эту гипотезу, можно утверждать, что, если существует процесс перехода от инструментальной агрессии к враждебной, возможен и обратный процесс. Его существование фактически уже было доказано в предложенной выше концепции генезиса двух видов агрессии в течение первого года жизни ребенка.

Эмпирическое подтверждение гипотезы

Эксперименты Р. Уолтерса и М. Брауна, кратко описанные в книге Л. Берковица, фактически предоставляют нам материал, доказывающий не только существование процесса генерализации агрессии, но и предложенную выше гипотезу: да, один вид агрессии порождает другой, но для этого психика человека пользуется дополнительными процессами атрибуции, переноса и, возможно, другими психическими механизмами.

Возможно, что таким же путем возникает общая агрессивность личности, то, что некоторые психиатры называют свободно плавающим гневом.

Во время этих экспериментов был обнаружен еще один феномен, который, все еще не получил должного истолкования. Речь идет о том, что испытуемые, получившие перемежающееся вознаграждение, в новой ситуации оказались более агрессивными, чем те, кто получал поощрения постоянно, после каждого удара. Можно предположить, что перемежающееся вознаграждение дополнительно фрустрировало испытуемых, тем более, что они знали: других поощряют за агрессию после каждого удара.

Интересный эмпирический материал, приведенный в одной из работ Бандуры и Уолтерса, также можно использовать для обоснования и расширения представленной концепции.

Вновь О последствиях регулярного и нерегулярного вознаграждения агрессии

Как вы думаете, когда ребенок или подросток становится более агрессивным? Когда его агрессивные действия поощряются постоянно и регулярно, то есть после каждого акта агрессии, или же тогда, когда не все его действия вознаграждаются и за свои агрессивные действия он получает поощрения через определенные интервалы времени? Например, его могут вознаграждать через каждое пятое агрессивное действие?

Здравый смысл подсказывает нам, что развитию агрессивности в большей степени будут способствовать регулярные поощрения. Однако эксперименты Р. Уолтерса и М. Брауна показывают, что это не так.

От чего зависит такой несколько неожиданный результат? Можно предположить, что его причина кроется в следующем: оба испытуемых до начала эксперимента были фрустрированы одинаково, поэтому уровень их агрессивности был примерно одинаковым. Однако после того как психологи стали их вознаграждать за агрессивные действия, те из них, которые редко вознаграждались, в каждом случае невознаграждения переживали новую фрустрацию. Она получала дополнительное усиление вследствие неблагоприятного для этих испытуемых социального сравнения с теми испытуемыми, которые вознаграждались каждый раз. Поэтому усиление их фрустрированности и агрессивности является естественным, и свою агрессию они переносили на другие объекты. Так происходило обобщение их агрессивной установки. Возможно и другое предположение: усиление, интенсификация ожидания именно из-за того, что оно не всегда сбывается.

Детям и подросткам трудно разобраться, что правильно и что нет, что приемлемо для родителей, а что неприемлемо. В таких сложных семейных ситуациях нормативной путаницы у подростков и юношей может развиваться шизофрения.

Проблема и гипотеза, которые предложены в этом материале, следующие:

1. непоследовательность и противоречивость родителей как социализаторов проявляется в связи с самыми различными проблемами, связанными с социализацией детей: с проблемой вознаграждения или наказания; обучения агрессивному поведению или подавления этой формы поведения и т. п.;

2. проблема состоит в том, что конкретно происходит с личностью ребенка в этих существенно различных ситуациях и формах проявления непоследовательности социализаторов;

3. гипотеза: под влиянием различных форм проявления непоследовательности субъектов социализации у личности ребенка, подростка или юноши развиваются различные подтипы шизофрении;

4. более конкретно:

• агрессивные шизофреники параноидального типа развиваются вследствие непоследовательного вознаграждения – наказания за агрессию;

• противоречивое отношение родителей к эмпатическому и альтруистическому поведению своих детей может способствовать тому, что они, эти дети, не смогут твердо знать, что правильнее: быть добрым и эмпатичным или наоборот. Отсюда – шизофрения другого типа: условно назовем ее эмпатической шизофренией.

Это, конечно, упрощение. Но надо помнить, что упрощение сложной задачи, ее схематизация – эвристический прием, способствующий ее решению. Временное упрощение задачи – способ работы мышления, предназначенный для решения творческих задач.