Патология мышления. Паралогия. Виды патологий. Классификация. 

Мышление – высшая форма познания, направленная на установление внутренних связей между предметами и явлениями реальности.

Мышление характеризуется следующими свойствами:

1. Целенаправленностью. Согласно феноменологической концепции, мышлению, как и сознанию, присуща интенциональность – направленность мысли на какой-либо объект. В качестве объекта интенции могут выступать как предметы и события внешнего мира, так и явления внутренней жизни (представления, эмоции, телесные ощущения и другие субъективные переживания). Независимо от того, существует ли объект в действительности или нет, в результате процесса интенции он появляется в сознании как ин- тенциональный объект или феномен - то, на что направлено сознание.

2. Опосредованностью. Предметы и явления представлены в мышлении не напрямую, а через представления, понятия, суждения и умозаключения. Представление - знание о конкретном предмете, без соотнесения его с другими предметами. Понятие - основная единица мышления. Понятия отражают обобщенные существенные свойства ряда предметов. Суждение - утверждение относительно предмета, состоящее из нескольких понятий, например: «Снег белый и холодный». Умозаключение - вывод, полученный путем цепочки взаимосвязанных логических операций с понятиями и суждениями, например, доказательство теоремы. Умозаключение устанавливает логические отношения между предметами и явлениями - тождества, противоположности, причины и следствия, смежности и т.д.

3. Обобщенностью познания. Понимание схватывает целиком весь объект, всю его идею, его значение и смысл, в результате чего формируется знание о предмете. С помощью восприятия в сознании дается индивидуальная сторона объекта – его особенности, отличающие его от других объектов, например, особенности его физических свойств. Понимание формирует в сознании общие, универсальные качества объекта, например, принадлежность предмета к классу живых существ или неживых предметов.

4. Наглядно-действенное – доречевое мышление, в возрасте от 2 до 4 лет. Ребенок производит действия с конкретными предметами, оперируя ощущениями и восприятиями.

5. Конкретно-образное – 4-7 лет. Развиваются операции с представлениями и простейшими, конкретными понятиями, параллельно развитию речи. Появляется образ предмета, доступный для сравнения с другими образами, группирования, запоминания.

6. Абстрактно-логическое – после 7 лет. Формируются сложные логические операции с абстрактными понятиями. Основой является принцип реальности – направленность мышления на познание объективных отношений между предметами, использование достоверных критериев истины и законов логики, с минимальной долей субъективного. Наиболее развитой формой здесь является научное мышление.

Патология мышления подразделяется на три группы:

• нарушение темпа течения ассоциаций;

• нарушение логической структуры и целенаправленности мышления;

• патологическая продукция.

К нарушениям темпа мышления относятся ускорение, замедление мышления, обстоятельное мышление, персеверация, детализация мышления.

Ускорение мышления (тахифрения, от греч. tachys – быстрый, phren – разум) – характеризуется легким возникновением и быстрым течением мыслей и представлений, причем последние нередко имеют характер воспоминаний. Суждения больного поверхностные и непоследовательные. Речь ускоренная, высказывания, как правило, не связаны между собой или связаны случайными ассоциациями, по созвучию или другому признаку. В отличие от «разорванной речи», нарушена не структура мысли, а полнота и ясность ее содержания («слово не поспевает за мыслью»). Характерна речь в виде монолога, охриплость голоса и отвлекаемость внимания.

Высокая степень ускорения мышления называется «скачкой идей» (fuga idearum; итал. fuga – музыкальная форма многоголосного стиля). Переход от одной мысли к другой происходит под влиянием простого созвучия слов, простых ассоциаций – по смежности и контрасту. Нарушено активное внимание. Постоянная отвлекаемость не дает возможность завершить начатую мысль, возникают новые ассоциации. Наблюдается речевое и двигательное возбуждение:

• «В меру упитанности могу растить детей, всему есть свои сроки, сроки бесконечности. реклама такая – Эйнштейн сидит за компьютером». «Колобок повесился. как может колобок повеситься? Это невешающееся вещество. И лиса там такая: ля-ля-ля. Много-много пирожных, без калорий. Извините, мне так смешно, мне надо зубы исправить, мне мешают эти зубы».

Продуктивность мышления снижается. «Скачка идей» имеет два клинических варианта – классическая, богатая образами при эндогенном маниакальном состоянии и бедная образами при шизоаффективном психозе.

Высшая степень ускорения мышления – вихревая спутанность, при которой скорость течения мыслей настолько высокая, а внимание настолько отвлекаемо, что в речи больного невозможно выделить ни одной завершенной фразы, отчего речь становится похожа на бессвязную:

• «Лошадь. крестьянин. дайте приют двум детям. полк. армия. здесь люэс. нужны ванны. пишите. делайте дело. посмотрите. воспаление легких. уедем в Америку. дайте папиросу. две.».

Ускоренное мышление наиболее характерно для маниакальных состояний при маниакально-депрессивном психозе и циклотимии, маниоформных состояний при органических заболеваниях головного мозга и шизоаффективном психозе.

У детей раннего возраста ускорение мышления при маниакальном состоянии не выражено. Тем не менее, ассоциации поверхностные, ускоряется переход от одной мысли к другой (оживляется речь). После 15-18 лет ускорение мышления приобретает характерные черты «скачки идей».

Замедление мышления (брадифрения, от греч. bradys – медленный, phen – разум) – заторможенное течение мыслей, замедление перехода от одной мысли к другой. Характерны жалобы на невозможность сосредоточиться, пустоту в голове (трудно подобрать слова), наблюдаются паузы в ответах, длительное «застревание» на одной мысли (моноидеизм):

• «Для чего. Для чего. Для чего. Для чего».

• «Мысль стопорится будто».

• «Мысленно как бы топчусь на месте».

• «Пустовато в голове».

Создается впечатление, что больной не слышал вопроса или не хочет отвечать, в то время как он крайне медленно подбирает слова ответа. Интонация голоса подавленная и монотонная.

Замедленное мышление наиболее типично для депрессивных состояний, но встречается также при соматогенной астении, органических поражениях головного мозга, состояниях дефекта при шизофрении.

Обстоятельное мышление-склонность к детализации, застреванию на мелочах, излишне подробном описании частных моментов. В основе патологии лежит невозможность разделить главное и второстепенное. Речь чрезмерно подробная, в высказываниях появляются повторы, топтание на месте, многочисленные вводные слова, нередко уменьшительные суффиксы. Выраженную обстоятельность мышления называют также вязкостью, торпидностью.

Обстоятельность мышления характерна для органических поражений головного мозга. В наибольшей степени проявляется при эпилепсии – ответ на простой вопрос превращается в длительный монолог («вязнет» в мелочах).

На вопрос, как проехать к ней домой, больная эпилепсией отвечает: «.Опустите пятачок, встаньте на лесенку, она свезет вас вниз, встаньте на перрончик, подойдет вагончик, откроются дверцы.». На вопрос, до какой станции метро надо ехать, больная сказала: «Я же объясняю.» и вновь начала повторять все сначала.

Нередко у окружающих не хватает терпения выслушать рассказа больного, его прерывают, что вызывает раздражение и попытки начать ответ сначала.

В отличие от резонерского, при обстоятельном мышлении не теряется основная линия рассуждения, и больной целенаправленно, но очень медленно двигается в своей речи к отвезу.

Персеверация (от лат. persevezo – упорно держаться, продолжаться) – застревание в мышлении каких либо мыслей, фраз, образов вне зависимости от изменения ситуации. Выражается в ненужных повторах мыслей, стереотипных ответах на разные вопросы:

• «Не пойду в магазин. Макароны в туалете пляшут. Кастрюля пьяная в туалете сидела. Упали макароны в туалете. Упали в картошку макароны. Макароны в туалете жарили. Кастрюлю жарили в туалете. Кастрюля разрушила туалет. Упали макароны. Кастрюля ба. Кастрюля упала. Ко мне папа приходит. Макароны упали».

Иногда в своем ответе вначале повторяют вопрос, а затем дают ответ, или несколько раз повторяют последние слова ответа:

- Как Вы себя чувствуете? - Хорошо себя чувствую, чувствую себя хорошо, хорошо. - А как Вы спите? - Хорошо себя чувствую, хорошо. Последние слова как бы «въелись» в сознание, и больной отвечает этими словами на любые вопросы.

Стереотипные повторы наблюдаются на письме и в действиях. Персеверация характерна для органических поражений головного мозга, эпилепсии, старческого слабоумия, болезней Пика и Альцгеймера, выраженных форм оглушения сознания и астении.

Детализация мышления характерна для патологических идей.

Бредовая детализация – подчеркнуто подробное изложение тех моментов повествования, которые отражают бредовую концепцию больного.

Ипохондрическая детализация – доскональное описание всех обстоятельств заболевания, тщательное, до мелочей изложение всех жалоб с обилием медицинских терминов, рассуждениями о причинах болезни.

Реактивная детализация – подробное описание психотравмирующей ситуации.

Детализация внешне напоминает обстоятельное мышление. В отличие от последней, при разговоре на иные, не относящиеся к основному переживанию темы, детализация отсутствует.

Нарушения логической структуры и целенаправленности мышления представлены аутистическим, атактическим, бессвязным, паралогическим, резонерским, расплывчатым, формальным, символическим мышлением, неологизмами.

Аутистическое мышление было выделено Э. Блейлером. Согласно его определению, «аутистическое мышление – тенденциозно. Оно отражает осуществление желаний и стремлений, устраняет препятствия и превращает невозможное в возможное и реальное». Э. Кречмер (Е. Kretschmer)   определял аутистическое мышление как «грезящее».

Современные представления не расходятся с исторической традицией. Аутистическое мышление рассматривается как совокупность алогичных форм мышления, игнорирующих реальную действительность.

По Э. Блейлеру, аутистическое мышление характеризуется следующими клиническими признаками:

1.Аутистическое мышление не зависит от логических законов, например, закона противоречия. Закон отрицает противоречие, требуя непротиворечивости представлений. Так, больная не может быть одновременно «Татьяной Ивановой» и актрисой «Татьяной Дорониной». Высказывание и его отрицание исключают друг друга и не могут быть одновременно истинными. Как отмечал К. Юнг (Jung С., 1935), аутизм «располагает неограниченными возможностями». Все, что противоречит аутистическим представлениям, - отбрасывается. Создаются предпосылки и связи, не соответствующие действительности.

• «Выхожу на улицу и думаю, что я – Скарлетт ОХара или Каменская, и походка меняется».

2. Аутистическое мышление полностью игнорирует действительность и не направлено на внешний мир. Содержание переживаний нередко похоже на мифы, сказки, фантазии. Больные называют себя «просветителями», «философами», «артистами», чувствуют в себе новое призвание, новые способности. Могут давать себе новое имя. Несоответствие своих представлений действительности не замечают.

• «Стал новым человеком».

• «Чувствую себя французом, люблю Бальзака, Стендаля, Дюма».

• «Своим присутствием здесь помогаю».

• «Просыпающиеся качества гениального изобретателя».

3. Аутистическое мышление игнорирует временные соотношения. Прошлое, настоящее и будущее перемешиваются. Стремления и желания, существовавшие много лет назад и давно забытые, становятся актуальными. То, что не подходит – отбрасывается. Например, умерший возлюбленный представляется таким, каким он был в действительности, но то, что он умер, не находит себе выражения в аутистическом представлении.

4. Аутистическое мышление направляется аффективными потребностями, то есть, желаниями или опасениями, которые находят свое осуществление – невозможное превращается в возможное, нереальное – в реальное.

5. Аутистические представления формируются согласно принципу удовольствия 3. Фрейда: индивид избегает неприятного и стремится получить и сохранить приятное.

Аутистическое мышление формирует, во-первых, аутистические построения – как отдельные идеи и суждения, так и целые концепции, отражающие аутистические представления субъекта о своем «Я». Во-вторых, определяет аутистическое отношение к действительности – уверенность в благополучном разрешении неприятной или конфликтной ситуации, не имеющую реальных оснований.

В клинической беседе больной не замечает несоответствия в своем представлении о собственном «Я». Создается впечатление, что он рассказывает не о себе – настолько отстраненно и внешне равнодушно он повествует о своей жизни, например, о конфликтах с родственниками, помещении в больницу и т.п.:

• «Положили родители, так как не работала, а не работала, так как родители не понимали, что такое рыночная экономика».

На вопрос о работе та же больная ответила:

• «В коммерческой фирме могу проявить такие свои качества, как коммуникабельность, целеустремленность и организаторские способности. Меняются места, так как нет стабильности в оплате. В государственной фирме нельзя проявить эти качества».

По поводу неустроенности ее семейной жизни сказала:

• «Замуж не хочу, потому что женщина должна быть материально независима. Я в данный момент не являюсь материально независимой. Когда я добьюсь материальной независимости, я подумаю о том, чтобы выйти замуж, возрастных границ у нас нет. Возьму на воспитание ребенка. У меня есть родственники, которых я могу воспитывать, они находятся в подростковом возрасте. Мне уже поступило такое предложение от троюродного брата».

Наконец, на вопрос, какие эмоции вызвала у нее беседа о тяжелых обстоятельствах ее жизни и неприятных моментах госпитализации в психиатрическую больницу, спокойно ответила:

• «Я первый раз нахожусь в такой обстановке, трудно понять, скорее положительные эмоции».

За всеми этими высказываниями не стоят реальные события и отношение больной к ним, так как пациентка излагает аутистическую концепцию положительного видения самой себя в новом качестве «успешного бизнесмена», «хорошей жены» и «матери».

Аутистическое мышление является составной частью аутизма, определяя формирование аутистического «Я» и направленность аутистического поведения.

В соответствии с классическим определением Э. Блейлера, аутизм выражается в преобладании внутренней жизни с активным уходом из внешнего мира в мир грез и внутренних представлений. Аутизм в наиболее полной и специфической форме выражает основное расстройство шизофренического процесса - расщепление психических функций (схизис, от греч. schizma – расщепление).

Выделяют первичную и вторичную формы аутизма. Первая форма, по мнению Э. Минковски (Е. Minkowski), является истинным аутизмом и характеризуется «внутренней пустотой», потерей жизненного контакта с реальностью.

Его внутреннее «Я» было наделено высокими нравственными чертами. «И все-таки правда. сносит все перегородки лжи и притворства. выдвигает простого Человека которого не испугать призраками громких слов полных ярости. честный человек разоблачает этих мелких лжецов и подлых трусов позорящих Христианство».

В соответствии с классическим представлением Э. Кречмера   и П.Б. Ганнушкина, аутизм является также наиболее общей чертой шизоидного (аутистического) типа психопатии, Э. Кречмер выделил первичный, гиперстенический и вторичный, анестетический варианты аутизма. При первом, по мере нарастания отчуждения, аутистическое мышление конструирует «богатый» внутренний мир («жизнь в грезах»), при втором – постепенное угасание аутопсихического резонанса приводит к развитию «простой бездушности». Первый вариант, аналогичный «богатому» аутизму Э. Минковски, Э. Кречмер сравнивал с «лишенными украшений римскими виллами, ставни которых закрыты от яркого солнца, но в сумерках которых справляются роскошные пиры».

В значительной части представления Э. Кречмера соответствовали концепции Э. Блейлера, выделявшего в рамках аутистической трансформации личности два процесса: транзивитизма – потери личности с утратой представления о собственном «Я» и апперсонирования – возникновения новой личности.

Психологический подход явился, по-видимому, одним из оснований для значительно более широкого понимания патогенетических механизмов аутизма, в частности, влияния субъективных психогенетических факторов. Э. Блейлер, как известно, описывал аутизм при истерических сумеречных состояниях, неврозах и психопатиях.

Больше того, Э. Блейлер предложил понятие «нормального аутизма» – грезы наяву, фантазии, мечты и сновидения. Поэзия, живопись и религия, по его мнению, также имеет свои корни в аутизме: с одной стороны, отход от реальности погружает в прекраснодушие, с другой – иллюзорное освобождение от бремени забот вводит в заблуждение и приносит вред, отрывая от реальности.

В противоположность такому подходу аутизм описывали при резидуально-органической церебральной патологии.

Приведенные выше гипотезы носят частный характер, отражают по большей части историю вопроса и, по существу, не создают предпосылок для позитивного изучения аутизма.

В современных руководствах аутизм рассматривается в качестве основного и относительно специфического расстройства при шизофрении, и в этом отношении представления о нем не отступают от сложившихся традиций. По мнению А.А. Меграбяна, аутизм обусловлен нарушениями процесса идентификации.

Аутистическая трансформация «Я» является выражением специфического качества шизофрении – отчуждения, придающего «Я» значение «иного существования» и качество «другого».

В процессе раздвоения аутистическое «Я» получает те или другие качества субъекта, определяющие способность к деятельности в области религии, истории, философии, искусства, военном деле. В клиническом плане аутистические образования наделяются свойством реальности. Иначе говоря, переживаются с чувством внутренней убежденности в их полном соответствии реальности и, прежде всего, представлениям о себе и своем месте в жизни.

В соответствии с этим в настроении преобладает своеобразный эйфориеподобный компонент.

Аутистическая тенденция в поведении лежит в основе патологического сдвига – постепенного отхода от старого уклада к новому образу жизни и нарастания аутистической отгороженности.

Преподаватель музыки, обучающий детей игре на кларнете, стал носить одежду «военного покроя», кепи, пальто, скроенное как шинель защитного цвета, китель и высокие ботинки на толстой подошве. Потеряв интерес к своей работе, неожиданно поступил в военный оркестр училища. В военной форме выглядел подтянутым, уверенным в себе. С чувством большого удовлетворения и гордости рассказывал о своей игре в оркестре на плацу во время развода, строевого марша. Отчисленный из оркестра из-за низкой строевой подготовки, добился назначения в оркестр военизированной пожарной охраны, где и проходил службу в течение нескольких лет. Несмотря на то, что он производил впечатление замкнутого в себе человека, «не от мира сего», ответственно относился к своим обязанностям, соблюдая все дисциплинарные требования.

Выделено понятие «аутизм наизнанку» – проявление регрессивной синтонности, при которой пациент рассказывает о себе абсолютна все, включая интимные подробности своей жизни.

По наблюдению В.П. Осипова, больные иногда могут правильно выполнять несложные требования, например, подать руку, высунуть язык, назвать свое имя, возраст. Однако им не под силу более сложные задания, в частности, они могут указать на какой цифре стоят часовая и минутная стрелки, но не смогут определить время.

Аментивная или менее глубокая астеническая спутанность наблюдается при острых и затяжных симптоматических психозах соматогенного, инфекционного и интоксикационного происхождения, инфекционно-органических заболеваниях головного мозга.

Паралогическое мышление (от греч. para – возле, logos – слово, речь) – сочетание обычно несочетаемых мыслей и образов с произвольной подменой и замещением одних понятий другими. Иное значение последних (инакомыслие), идущее вразрез с законами формальной логики, нарушает ход мыслей («мышление с выкрутасами», «кривая логика»). В соединении несопоставимых обстоятельств и положений отсутствуют понятные связи с актуальными переживаниями и реальными событиями. Высказывания и поступки выглядят нарочито насмешливыми, нелепо-дурашливыми, иногда как скрытая издевка или прямая грубость. Понимание своей причастности к содеянному имеется, но больной не может дать объяснение причины парадоксальности своего поведения и все сводит, например, к шутливой и глупой выходке.

К. Ясперс замечает, что возникает «соблазн трактовать разговоры и поведение таких больных как издевательства над окружающими, но на самом деле нечего подобного нет и в помине».

М. Вайсфельд   приводит такой случай. Больной отказывается есть борщ, так как «в борще содержится мелко изрубленная капуста и другие овощи, и если он будет его есть, то ему предстоит такая же участь. Борщ бывает украинским, и если он его съест, то будет находиться под угрозой обвинения в национализме».

Симптомы паралогии и парагномена

Симптом паралогии – ответы на поставленный вопрос не по существу, «говорение невпопад», обусловленное активным или пассивным негативизмом.

Например, больной выполняет умножения, но каждый раз прибавляет еще единицу: 3x3=10, 6x7=43. На вопрос о том, сколько ног у коровы, он отвечает: «Пять».

Симптом парагномена (от греч. para – возле, gnome – изречение) – внезапные, неадекватные и внешне нелогичные, а иногда и опасные действия больных.

Больная выбросила с балкона своего годовалого ребенка, чтобы, как она объяснила, привлечь внимание стоящего внизу знакомого.

Ф.М. Достоевский в романе «Бесы» упоминает две-три «невозможные дерзости», сделанные Николаем Ставрогиным разным лицам. Один из старшин клуба имел привычку приговаривать: «Нет-с, меня не проведут за нос!» Николай Всеволодович подошел к нему, неожиданно, но крепко ухватил его за нос двумя пальцами и протянул его за собой по зале два-три шага.

Сделав «неслыханную дерзость», он не смутился, подошел к оскорбленному старшине и скороговоркой, с видимой досадой, пробормотал: «Вы, конечно, извините. Я, право, не знаю, как мне вдруг захотелось. глупость».

В широком смысле феномен парагномена является, по-видимому, клинической формой патогномики (символических действий поведения по С. Cams).

Паралогическое мышление, симптомы паралогии и парагномена являются патогномоничными для шизофренического процесса, нередко появляются на ранней стадии задолго до манифестных расстройств болезни.

Экспериментально-психологические исследования обнаружили специфические нарушения познавательных процессов при шизофрении – нарушение избирательного привлечения сведений из памяти на основе прошлого опыта и предпочтительности актуализации знаний. Например, больные шизофренией лучше распознают маловероятные стимулы в психологических тестах и хуже – высоковероятные. В результате этого пациенты хуже справляются с заданиями, требующими простых, «стандартных» логических операций (найти сходства и различия между предметами, описать ситуацию, изображенную на картинке), и лучше – сзадачами, для решения которых необходимо привлечение латентных признаков предметов, «нестандартного» подхода (например, решить ребус, зашифрованную головоломку).

Резонерское мышление (от франц. raisonneur – рассуждать) и болезненное мудрствование («интеллектуализация мышления») – потеря целенаправленности мысли, пустые рассуждения, бесплодное мудрствование, лишенные познавательного смысла.

Больные не способны прийти к какому-либо определенному выводу. Мысль «вьется» вокруг цели, но не может найти свое завершение, порождая бесконечное рассуждательство, обращенное не столько к собеседнику, сколько к самому себе (симптом монолога).

• «Подавляющее большинство наших современников 12-14 лет привыкли занимать выжидательно-иждивенческую позицию. Родилось уникальное по своей несоответственности выражение: «Инициатива наказуема». Как «разбудить» человека в таком состоянии? Его не слушают, не слышат. Ситуация, тонко подмеченная «восточными людьми»: «Собаки лают, а караван идет». Кто же караванщик, который один только знает куда ведет караван? Вопрос открыт. Время для дискуссий на тему: «Кто виноват?» Не лучше ли, молча ответив на этот вопрос, заняться по-настоящему другим: «Что делать?».

• «Исполнительность, как и дисциплинированность – две стороны одной медали – следствие  проявления чувства долга, добросовестности. Эти качества сами по себе положительны, их перестраивать не надо. Такие люди и прежде, до вчерашних и сегодняшних призывов и лозунгов, работали на совесть. Ну а обращаться с призывом к человеку, в котором чувства не развиты, все равно, что самозабвенно сражаться за победу в чемпионате мира по метанию бисера. Если же личность, в основе своей, творческая, она «стоит свеч». Такие люди, если не сегодня, то – завтра, способны преодолеть привычную покорность и страх, пройти путь от неверия – к вере, от убежденности – к действию».

Высказывания не отражают конкретную ситуацию:

Больной, по специальности инженер, не работает в течение года и не получает пенсию. Объясняет, что труд является благородным делом и все должны трудиться, но он не работает, так как не может найти работу по специальности. На вопрос, почему он не может продолжать работать на прежнем месте, отвечает: «Это хорошее место, я сделаю все возможное, чтобы там работать, но плохое здоровье временно заставляет отдыхать, так как медицина придает большое значение отдыху». На вопрос, почему он отказывается получать пенсию, отвечает: «Я здоров и считаю невозможным получать пенсию».

Характерна склонность к употреблению высокопарных выражений, необоснованного применения наукообразных оборотов, вводных слов (болезненное мудрствование):

• «Мир мне кажется полуразрушенным, как я сам, и я примеренно встречаю закат своей жизни. Мрачность связана со светом, а светлость связана с отчаянием и несчастьем. Вот почему ночью, когда все кажется более мрачным, тогда человек счастливее, а когда много света, человек видит предметы и опасности, поэтому он более несчастный».

Резонерское мышление наблюдается на начальной стадии шизофренического процесса.

Синдром метафизической («философской») интоксикации   наблюдается преимущественно в подростковом и юношеском возрасте – непрерывные размышления о сложных философских, социальных или научных проблемах, о смысле жизни и смерти, о душе, разуме, справедливом устройстве общества, войне и мире и т.п. Изучение специальной литературы по философии, истории и научным открытиям, выдержки из книг, рисунки, схемы и таблицы – все это носит случайный характер и представляет разрозненные, не связанные между собой выписки.

Поверхностные, противоречивые и часто нелепые суждения о предмете имеют, по мнению подростков, значение научных теорий, философских принципов, социальных реформ и этических норм, стоящих на грани открытий. Постоянная и напряженная работа мысли, непрерывное размышление со склонностью к мудрствованию являются основными характеристиками метафизической интоксикации.

П.А. Бутковский   разделял метафизическую интоксикацию на «сумасбродство» – пассивные размышления над сложными проблемами и «суемудрие» – стремление познать тайны природы и сверхъестественных явлений.

Расплывчатое (неясное) мышление – мышление без цели, со случайными ассоциациями и нелогичными переходами от одной мысли к другой. Содержание каждой мысли улавливается с трудом. Расплывчатое мышление сходно с резонерским, но в отличие от него лишено высокопарности, напоминает не столько рассуждательство, сколько бесцельное блуждание мысли. Встречается при шизофрении.

Формальное мышление – мышление, направленное не на смысловую, а на формальную сторону происходящих событий. В высказываниях правильно подмечены лишь внешние обстоятельства, а суть дела исчезает. Внимание больного обращено на второстепенные, малозначимые признаки.

На вопрос, в каком отделении он лежит, пациент заявляет: «В настоящий момент я не лежу, а сижу»; как он поступил в больницу - «Через дверь»; как он спит - «С закрытыми глазами».

Различия между понятиями «девочка» и «кукла» состоят, по словам другого больного, в количестве букв в словах.

Жалобы больного также отражают случайные моменты, не имеющие отношения к существу дела:

• «Не могу по сторонам глядеть и носить что-нибудь в правом кармане».

• «Не могу носить майку и стоять на цыпочках».

Высказывания в принципе понятные, но настолько непривычные, что воспринимаются как лишенные смысла. Являются, по-видимому, выражением паралогического мышления.

Символическое мышление – использование в рассуждениях и в речи символов (условных знаков или отвлеченных представлений), понятных лишь самому больному. Достаточно часто приводят следующий пример:

Больная последовательно рисует квадрат: «Это я в вашем каземате», затем круг: «.с приписанной мне шизофренией.» и иголку: «.и раненой душой».

Встречается при шизофрении. Появление патологических символов связано с паралогическим мышлением. Мысль больного игнорирует обычные логические пути и общепринятые сравнения и связывает предметы между собой необъяснимым и необычным образом. Символические построения выглядят непонятными, отвлеченными от реальности и нередко вычурными:

Больной говорит: «Внушенные мысли – это красные рыбки на рассвете». Иной символический смысл приобретают происходящие вокруг события, слова окружающих людей, предметы и даже буквы и цифры. Так, пациент выразил в символической форме жизненный путь человека десятью существительными русского языка, оканчивающимися на «-мя», выстроив их в следующей последовательности:

«Семя - вымя - племя - имя - знамя - бремя - стремя - пламя - темя - время».

Символическое мышление характерно для бреда особого значения. Пациент замечает в окружающей обстановке понятные лишь ему «знаки», «намеки». Так, лежащая на столе книга в черном переплете указывает больному, что здесь его считают плохим, «черным» человеком. Предложение родителей поехать к дедушке означает для больной «намек» на то, что ее «умертвят, хотят избавиться».

С помощью символов преследователи, по мнению больного, дают ему знать, что «о нем не забыли», что «слежка продолжается», диктуют, что ему делать и что не делать:

• «Если диктор в телевизоре приложил руку ко рту – я должна молчать».

Кроме того, больные могут описывать и другие персекуторные переживания в иносказательной, метафорической форме. Например, пациент с идеями преследования так объясняет свои переживания:

• «В футболе проигрывается эта жизнь. Мне дорого приходится платить за нарушение правил. Но пенальти им не пробить».

Патологические словообразования выражают наиболее глубокую форму нарушения речи и вместе с тем свидетельствуют о значительной тяжести психических расстройств, так как они сочетаются и, по-видимому, находятся в органической связи с бредом, слуховыми галлюцинациями, психическими автоматизмами, кататонией и паралогическим мышлением.

К. Ясперс   полагал, что в значительной части психотическая речь является экспрессивной формой патологии. Неологизмы, по его мнению, возникают непроизвольно под влиянием психических автоматизмов. Как объясняла одна из его больных, невозможно найти «точные слова для выражения мыслей» при их «стремительном натиске» и «огромной скорости» течения. «Я, словно малое дитя, лопотала слова собственного изобретения. «вуттас» значило «голубь».

К патологической продукция мышления (патологическим идеям) относятся навязчивые явления, сверхценные идеи, синдром патологического фантазирования, бред.

Навязчивые явления (обсессии, от лат. obsidio – осада; компульсии, от лат. compello – принуждаю; ананкастические явления, от греч. anankasma – принуждение) – насильственное, неодолимое возникновение мыслей, представлений, воспоминаний, сомнений, страхов, стремлений, действий, движений при сознании их болезненности и критическом отношении.

Э. Эскироль (Е. Esquirol)   одним из первых описал состояние, которое назвал «болезнью сомнений». Термин «навязчивые состояния» предложил И.М. Балинский, указавший также на их чуждость сознанию как общую клиническую черту. Б. Морель (В. Morel) считал, что в основе навязчивых состояний лежат нарушения эмоций. Westphal   указывал, что навязчивости возникают в сознании субъекта помимо его воли, и субъект не может изгнать их. Он считал, что в основе навязчивых состояний лежит нарушение мышления.

П. Жане в начале XX века выделил из неврастении самостоятельное заболевание психастению (психическую астению). Ее причиной он считал врожденные особенности нервной системы. Э. Крепелин рассматривал ее как одно из конституциональных душевных заболеваний (наряду с маниакально-депрессивным психозом и паранойей). В дальнейшем психастению относили к врожденным психопатическим состояниям или психопатиям   либо к неврозам, отождествляя ее с неврозом навязчивых состояний.

Клиническими признаками навязчивых образований являются:

• Непроизвольность и неустранимость волевым усилием – навязчивые явления осознаются как собственная продукция, но возникающая вопреки своей воле. В отличие от психических автоматизмов, обсессии не сопровождаются чувством сделанности – постороннего влияния в их появлении.

• Отсутствие связи с текущим содержанием мышления. Содержание навязчивостей не совпадают с тем, о чем в этот момент размышляет или чем занят пациент. Навязчивые идеи «мешают», отвлекают от основной деятельности. Их содержание оценивается самим больным как «ненужное», «лишнее», «сбивающее с толку». Иногда данный признак навязчивостей называют чуждостью, но это чуждость не самих навязчивых явлений, а их содержания.

• Тесная связь с эмоциональной сферой. Навязчивые переживания сопровождаются эмоциональным напряжением и тревогой. Характерно, что исполнение обсессии приносит на короткое время успокоение, и больной может вернуться к прежним занятиям.

• Элемент борьбы. Характерно негативное отношение к своим обсессиям, стремление бороться с ними. Однако попытки «удержать навязчивости в себе», «не думать об этом» влекут за собой усиление эмоционального напряжения и тревоги.

В отличие от импульсивных идей, навязчивые влечения, как правило, не выполняются.

• Снижение продуктивности. Навязчивые переживания отвлекают на себя внимание, и большая часть времени занята у больного обдумыванием навязчивых мыслей, исполнением навязчивых действий и ритуалов и т.п.

• Критическое отношение и понимание болезненности обсессий. На высоте их развития критическая оценка исчезает, что сближает, например, овладевающие представления со сверхценными идеями.

В современной зарубежной литературе навязчивые явления разделяются на обсессии – навязчивости в идеаторной и эмоциональной сферах и компульсии – навязчивости с выраженным двигательным компонентом. Последние часто возникают в ответ на обсессии, позволяют на время устранить или уменьшить интенсивность вызванной обсессиями тревоги и нередко достигают степени навязчивых ритуалов. В других случаях компульсии появляются на фоне спонтанно возникающего внутреннего дискомфорта, тревоги и призваны избавить субъекта от них либо «предотвратить» неприятное событие или ситуацию, наступления которых субъект опасается.

К обсессиям относят навязчивые мысли, влечения, представления. К компульсиям относят навязчивую перепроверку сделанного, навязчивое мытье рук, навязчивое стремление к уборке, навязчивый счет, навязчивое стремление к симметрии и точности, упорядочиванию предметов.