Семейные конфликты: агрессия в семье и защитные реакции детей

Ссоры родителей фрустрируют детей. Житейские наблюдения и психологические исследования показывают, что конфликты родителей и их развод являются сильнейшими фрустраторами и стрессорами для детей и подростков. Поскольку этим вопросам посвящены многочисленные исследования и о них написано немало, можно ограничиться весьма кратким обсуждением ряда узловых вопросов, связывая их с проблемами агрессии и защитных механизмов.

Причин того, что ссоры родителей фрустрируют детей, несколько:

• ссорясь, родители ведут себя агрессивно, а это пугает ребенка; чувствуя угрозу, переживая страх и тревогу, он ощущает свою слабость перед миром;

• большинство специалистов считает, что ребенок в таких ситуациях переживает экзистенциальную фрустрацию.

Причем угрозу потери опоры в лице живущих в согласии родителей дети переживают весьма конкретно и образно. Так, одна девушка сказала психологу, что «...представляла себе своих родителей как две опоры книжной полки, которые удерживают ее между ними. Когда у родителей начинался скандал, опоры расходились, лишив ее поддержки и оставив в одиночестве и неустойчивом положении».

Это интересная символизация не только семейной ситуации, но и самой фрустрации. Было бы поучительно собирать материал о символизациях психических состояний, в данном случае – экзистенциальной фрустрации.

Ссоры родителей

Как и всякая иная фрустрация, фрустрация детей из-за конфликтов родителей вызывает у них ряд эмоциональных детей и защитных реакций, в том числе агрессивных. Л. Берковиц опять очень верно отмечает, что «как и в других областях человеческого поведения, сильные негативные переживания могут продуцировать у детей агрессивные реакции».

Даже ссоры незнакомых людей вызывают агрессивность у маленьких детей, и они начинают драться; тогда что же говорить о конфликтах родителей! Воспринимая такое поведение взрослых, дети возбуждаются, становятся тревожными, начинают совершать друг против друга акты словесной и физической агрессии.

Множество авторов считает, что такого рода фрустрации вызывают у детей целый ряд других защитных процессов, которые, однако, исследователями агрессии обычно не описываются. Известно, например, что в результате получения таких впечатлений дети нередко становятся депрессивными, что является признаком того, что они чувствуют себя бессильными перед окружающим миром. Они могут использовать различные атрибуции, проекции и другие защитные механизмы.

Лонгитюдные исследования последствий разводов показали, что в течение первых двух лет после этого события у детей, оставшихся с матерями, наблюдается более высокий уровень агрессивности. Причем эти дети с помощью агрессии добивались значительно меньших успехов в достижении своих целей, чем дети из нормальных семей. И в дальнейшем они сохранили свое недружелюбное отношение к сверстникам и другим людям. Это было показано в исследованиях Мэвис Хэтерингтон. У подобных детей, безусловно, осталась некоторая общая агрессивность.

Она считает, что дети разведенных родителей становятся агрессивными лишь в результате эмоциональных перегрузок. Это весьма спорная точка зрения. Здесь, по-видимому, надо иметь в виду этнокультурные различия: это точка зрения американки.

Необходимо учесть, что уход отца из семьи вызывает изменения психической идентификации с ним. Отечественные специалисты считают, что во многих случаях эти изменения могут иметь характер преобразования положительной идентификации ребенка с отцом в отрицательную, сопровождаясь разочарованием и, быть может, поиском новых объектов положительной идентификации. В таких условиях претерпевает изменения также идентификация с матерью. Ясно, что подобные крупнейшие психические изменения личности и ее самосознания могут сопровождаться тревогой, страхом и агрессивностью. Изменения личности детей начинаются еще до развода родителей, под влиянием их ссор и конфликтов, и эти изменения продолжаются, возможно, с еще большей интенсивностью, после их развода.

Фрустрации детей и их последствия для личностей обусловлены не только тем, что родители расходились: очень важно, как они расходились. Если отец умер от болезни или погиб на войне – одно дело, и совсем другое, когда он уходит после раздоров с женой и развода. Психологически это очень разные фрустраторы и стрессоры. Развод также оставляет различные по глубине и характеру следы в психике детей в зависимости от того, как расходились отец и мать: дружелюбно и мирно или же после агрессивных ссор и драк. Надо признать, что мирный развод лучше сохранения конфликтной семьи. Это известно из повседневной жизни, но психологические исследования также подтверждают данный вывод. Так, американская исследовательница М. Хэтерингтон с коллегами сравнивали детей разведенных и неразведенных родителей два года спустя после развода и нашли, «...что дети из полных семей, но таких, в которых родители постоянно конфликтовали друг с другом, были действительно более агрессивными, чем сыновья мирно расстававшихся родителей».

Развод для детей лучше, чем жизнь в условиях постоянных конфликтов родителей. И если разведенные родители продолжают любить детей, то вред от развода будет минимальным.

Другие фрустраторы детей

Выше были описаны основные фрустраторы, вызывающие агрессивное поведение детей. Здесь вкратце представлены еще некоторые из них, которые встречаются в жизни детей, но помня еще и о том, что в различных этнокультурных обществах они могут встречаться чаще или реже, а также вообще не встречаться.

Режим питания как фрустрирующий фактор

Строгий режим питания вряд ли оправдан физиологически и психологически. Такой режим может стать особенно сильным фрустратором для детей. Когда ребенок ощущает здоровый голод, его не кормят, поскольку «еще не время». И наоборот: наступил определенный час обеда или ужина, ребенок не голоден, однако его силой заставляют есть. Он ест без аппетита, только подчиняясь давлению родителей, вследствие чего у него формируется отвращение к пище, желание, чтобы его кормили даже в дошкольном и младшем школьном возрасте. Этим ребенок как бы наказывает родителей за то, что они не считаются с его естественными желаниями. У такого ребенка могут формироваться неадаптивные черты характера.

Режим принятия пищи должен соответствовать индивидуальным ритмам ребенка, да и взрослого тоже. Тогда он будет есть с удовольствием. Этот индивидуальный ритм надо обнаружить с помощью специальных наблюдений за психическим состоянием человека. Главное здесь – появление интенсивного ощущения голода. В этом случае процесс принятия пищи будет источником удовольствия. Как результат этого у ребенка разовьется чувство доверия к матери и вообще к окружающим. Подобное отношение к миру позволяет ему при необходимости ждать удовлетворения не фрустрируясь. Всегда надо помнить, что длительное насильное кормление может привести к невротическим нарушениям.

К детям можно квалифицировать в качестве актов агрессии ряд действий. Например, Карл Меннингер отметил следующие действия:

• непоследовательность;

• угрозы;

• запрещение таких действий ребенка, которые ей неприятны;

• отказ удовлетворить законные и разумные требования ребенка;

• безразличное отношение к тем действиям ребенка, с помощью которых тот старается понравиться родителю;

• невыполнение обещаний;

• споры с ребенком по мелким вопросам;

• передача собственного беспокойства и спешки ребенку;

• спор с ним в присутствии посторонних лиц и создание для него неприятной ситуации;

• игнорирование;

• подкуп или дача взяток;

• обман;

• сравнение ребенка с другими с выводами, неблагоприятными для него, и другие.

Самым же большим преступлением родителей является внушение детям нечестной, лицемерной философии жизни.

Если родитель последовательно совершает вышеописанные действия, то он, по всей вероятности, не любит ребенка. Все эти действия вместе с лишением родительской любви глубоко фрустрируют детей. Такой родитель, не желая уделить ребенку свое время и любовь, не сумев стать его другом, часто предоставляет ему целый ряд «преимуществ». Но последние – лишь средства избавления от ребенка: это другое, замаскированное выражение враждебности и подсознательного чувства вины.

Поскольку воспитанием детей заняты главным образом женщины, очень важно исследовать психологию женщин и их взаимоотношений с детьми и подростками. Причем исследования детских фрустраций и развития агрессивности необходимо осуществить с учетом таких крупных культурных различий, как индивидуализм-коллективизм и другие этнокультурные комплексы. Стоит полагать, что фрустраторы, описанные К. Меннингером, в первую очередь характерны для индивидуалистических обществ Европы и Северной Америки.

Но игра фрустрирует детей и подростков вследствие своей состязательности. Она заставляет детей соперничать за первенство и победу. Соперничество – одно из главных проявлений социальной жизни не только детей, но в значительной степени и взрослых. Хотя соперничество агрессивно по своей природе, все же в основном приемлемо для общества в той мере, в которой не препятствует адаптации большинства людей. Большая часть игр имеет состязательный характер: в них выявляются победители, которых вознаграждают. Очевидно, что те, кто терпит поражение, переживают фрустрацию и стресс. Хороший соперник – тот, кто эффективно играет, стремится к победе и получает удовольствие от игры. Если ваш ребенок – такой соперник, тогда все в порядке: он не только будет хорошо играть и получать пользу от своей игры, но и успешно преодолевать неизбежные фрустрации. Беспокойство родителей, как отмечают детские психологи, должны вызвать только крайности:

• или полное отсутствие, крайняя слабость желания играть и соперничать;

• или же чрезмерное стремление к победе и крайне агрессивное соперничество, переходящее в склонность нарушать правила игры и не уважать прав партнеров.

В связи с этим следует сказать, что в семье дети соперничают не только в играх, но и за любовь родителей, за их внимание к себе. Это их стремление можно использовать для выработки в них полезных мотивов и привычек. Но подобный результат возможен лишь тогда, когда родители становятся моделями подражания для своих детей.

Воображение детей и фрустрация

Известно, что у многих детей фантазии так богаты и ярки, что добавляются к образам реальности и даже в какой-то мере заменяют для них реальность. В фантазиях реализуются самые капризные желания и уничтожается то, что в реальной жизни неприятно для человека. При этом для ребенка зачастую принцип реальности не существует. Когда реальность неприятна и ребенок в ней не получает удовольствия, он отказывается от общения и стремится остаться наедине с собой. Со временем это может стать устойчивой стратегией поведения, вырабатывающей соответствующую черту характера. Такой ребенок плохо социализируется. Нередко он избегает как соперничества, так и сотрудничества. Он предпочитает остаться один и все делать самостоятельно. Он не доверяет другим. У таких детей может иметь место некоторое смешение реальной и воображаемой жизни, что очень опасно во многих отношениях. Такое бегство от реальности, по мнению детских психологов, имеет две основные причины:

• во-первых, это страх перед вероятностью не быть принятым в мире реальности;

• во-вторых, это нежелание принимать следующий, более высокий этап собственного развития.

Деструктивность – результат развития подобных детей, психологический итог запретов и фрустраций. Это импульс к самоутверждению, который как бы говорит: я строить не умею, но зато могу разрушить. Импульс деструктивности может быть направлен и на других людей, и на себя, и на вещи. У такого индивида может развиваться непреодолимое желание иметь все, что можно иметь, лишь бы то, что желательно, не принадлежало другому. Зависть также есть результат фрустрации. В основе всех случаев деструктивности лежит одна общая причина – недоверие и враждебное отношение к другим людям. Поэтому следует не столько наказывать такого ребенка, сколько социализировать его, убеждая его, что он в состоянии иметь нормальные отношения с людьми.

Результатом всех названных фрустраций ребенка является также развитие в нем чувства неуверенности, ощущение отсутствия безопасности, то есть присутствие угроз, постоянное переживание чувства тревоги и страха. Внешне ребенок с таким хроническим чувством неуверенности в себе может выглядеть по-разному:

• несчастливым;

• робким;

• изолированным;

• плаксивым;

• беспокойным;

• раздражительным;

• враждебным к окружающему миру.

Все это – в основном результат физической слабости ребенка. Но эти чувства и соответствующие формы поведения нередко сохраняются в течение всей последующей жизни. Одним из результатов такого развития может быть эмоциональная незрелость личности.

Агрессия в семье и защитные реакции детей

Физическое насилие в семьях

В семье, то есть социальной группе, в которой отношения самые плотные, наблюдается весь спектр агрессивных действий – физических и психических: супруги ссорятся, иногда дерутся друг с другом, родители избивают своих детей, а дети – друг друга.

Ряд американских психологов проинтервьюировали супружеские пары американцев, пытаясь определить частоту проявления насилия и конфликтов в американских семьях. Они выяснили следующее:

1. на любой улице каждого американского города, в одной из шести семей, постоянно вспыхивают скандалы, во время которых супруги наносят друг другу удары;

2. в каждых трех из пяти семей родители то и дело бьют своих детей;

3. в каждом втором доме, по меньшей мере, раз в год совершаются насильственные действия.

Установлено, что агрессия одного члена семьи порождает новую агрессию. Чем чаще родители бьют друг друга, тем больше вероятность того, что каждый из них будет избивать детей. Это выражение давно известной в психологии общей закономерности переноса агрессии. Но опаснее всего то, что родительская агрессивность передается детям. Эмоциональный опыт оставляет свои следы в их характере и склонностях.

Характер ролевого поведения родителей, в частности их детей на агрессию, зависит не только от самих родителей этих агентов социализации, но и от ответных реакций детей как объектов социализации. Имеет место процесс взаимодействия, в ходе которого обе стороны учатся внутрисемейным своим ролям и отвечают на ролевые же действия других членов семьи.

Один тип ответов детей на воздействия родителей – это агрессия. Именно в семье у ребенка возникает защитная, а позже и наступательная агрессия. Но существует мнение, что наряду с агрессией уже в раннем детстве возникают и другие защитные механизмы. Поэтому изолированное изучение возникновения в поведенческом репертуаре ребенка агрессии и развития агрессивной личности не является перспективным делом.

Ведь даже для того, чтобы выразить свою агрессивность, человек нуждается в других адаптивных механизмах: в переносе и замене, в атрибуциях, в частности – проективных; в идентификациях и т. п. Исследование генезиса названных механизмов наряду с возникновением агрессии – одна из важнейших задач психологии возрастного развития личности.

Рассмотрим, например, механизм переноса агрессии из семьи в другие сферы социальных отношений. Имея в виду существование этого механизма следовало предвидеть, что, если у ребенка в семье сформировались агрессивный характер и враждебные установки к родителям, они должны переноситься и на другие значимые, авторитетные лица вне семьи.

В целом существование такого процесса переноса подтверждено эмпирическими исследованиями: агрессивные подростки не доверяют учителям, не хотят и не умеют обращаться к ним за советом.

Вообще, подростки – как агрессивные, так и миролюбивые – предпочитают самостоятельно решать свои проблемы. Но у агрессивных детей эта тенденция принимает крайние формы, тогда как подростки с умеренной агрессивностью обращаются за советом к учителям даже по сугубо личным вопросам.

Вознаграждение агрессии

Условия семейной жизни оказывают всестороннее влияние на характер личности и на те пути жизни, которые она для себя выбирает. Нет сомнения, что внутрисемейные отношения и воспитание оказывают влияние на формирование агрессивных людей. Но какие именно условия семейной жизни способствуют формированию злого человека с антисоциальной установкой? Такая постановка вопроса обоснована, ибо многие реальные случаи жизни показывают, что агрессивные люди очень часто нарушают социальные нормы, обычаи, традиции и законы. В этой сфере полезны не столько общие рассуждения, сколько раскрытие тех специфических условий, воздействие которых способствует развитию в семье агрессивных детей.

Когда Гленну было около 6 или 7 лет, «...все дети ссорились и дрались, а он никогда не дрался. Его сестра всегда заступалась и дралась за него. И однажды мой муж снял ремень и сказал: “Послушай, ты приходишь домой и постоянно плачешь, что тебя кто-то побил”. Однажды мой муж увидел через окно в спальне двух маленьких мальчиков. Они действительно побили его. Тогда он вышел, снял ремень и сказал: “Гленн, я собираюсь сказать тебе кое-что. Ты пойдешь и устроишь взбучку этим парням, или я побью тебя”. Таким образом, он заставил его постоять за себя и подраться с ними обоими».

Это не единичный случай. Многие отцы учат своих сыновей стоять за себя, отвечать агрессией на агрессию и воздействие других фрустраторов. Одобрение родителя является мощным вознаграждением агрессивного поведения ребенка. Если такое вознаграждение становится систематическим, ребенок может приобрести склонность решать возникающие в своей жизни проблемы с помощью агрессивных действий. В таких случаях предпочтительнее сказать, что ребенок, подросток или юноша приобретают агрессивную адаптивную стратегию. Они одобряют агрессию и применяют ее как приемлемое средство решения своих задач.

Надо иметь в виду, что родитель, побуждающий своего ребенка драться с другими, одновременно использует как вознаграждение, так и угрозу наказания в том случае, если он не будет вести себя так, как родитель того требует.

Например, когда кто-либо совершает такие действия, которые не нравятся нам и вызывают в нас злость, то требование прекратить их подкрепляется, когда этот человек прекращает выполнение данного действия. Психологи называют такой результат негативным подкреплением, поскольку под влиянием агрессивных действий человека нечто устраняется, исчезает, прекращается.

Когда учитель в классе требует от учеников: «Прекратите шум!», – он тем самым требует негативного подкрепления. Прекращение шума является для него успехом, поэтому есть большая вероятность, что он и в дальнейшем будет использовать слова, содержащие угрозу наказания. Когда учитель говорит: «Прекратите шуметь и займитесь делом!», – то он требует как негативного, так и позитивного подкрепления. Это тоже вознаграждение.

Возьмем другой пример – службу охранников тюрем, концлагерей или колоний. Чем они заняты и когда их служба вознаграждается? Эти люди следят за тем, чтобы заключенные соблюдали различные запреты и ограничения. Отсутствие нежелательных форм поведения является для них вознаграждением типа негативного подкрепления. Поэтому в конце смены они с удовольствием докладывают: «Во время службы никаких происшествий не случилось».

Можно привести много примеров негативного и позитивного подкрепления из жизни семьи и других сфер взаимодействия людей. Причем эти явления можно обсуждать также с привлечением понятий теории ролей. В таком случае негативное подкрепление агрессии одного актера прекращает делать нечто, выходящее за рамки ролевых ожиданий. Позитивное подкрепление имеет место тогда, когда А2 выполняет ожидаемые со стороны А1 действия. Можно широко использовать теорию ролей и в некоторых случаях она действительно помогает лучше понять проблемы человеческой агрессии и особенно процесс агрессивного взаимодействия людей.

Однако, более правильно назвать их двумя основными функциями вознаграждения в процессе социализации ребенка, в том числе социализации в качестве агрессивной личности. Но к этому следует добавить следующее: отец обладает властью над ребенком и одновременно пользуется двумя видами власти: властью вознаграждения и властью наказания, если использовать принятую в социальной психологии классификацию видов власти. Можно считать, что самые различные случаи социализации с помощью многообразных средств и факторов являются частными выражениями или аспектами более общего явления – социализации с применением власти.